Собрание сочинений. Том 4 - Страница 237

237

8 См. прим. 51 к с. 110. - 407.

9 Мина= ок. 25—36 руб. О драхме см. прим. 6 к с. 416.— 408.

10 См. прим. 6 к с. ИЗ. - 409.

11Сравнение философа с многоборцем встречаем и у Диогена Лаэрция: Демокрит, пишет он, «и в самом деле был пятиборцем в философии, так как занимался и физикой, и этикой, и математикой, и всем кругом знаний, и даже в искусствах был всесторонне опытен» (IX 37). Здесь же Диоген пишет: «Если диалог «Соперники» принадлежит Платону, как говорит Фрасилл, то именно Демокрит есть тот безымянный собеседник, который наряду с Энопидом и Анаксагором участвует в беседе с Сократом о философии и которому Сократ говорит, что философ подобен пятиборцу» (IX 37). См. также прим. 6 к с. 113. - 409.

12В «Гиппии большем», рассуждая о прекрасном, Платон приходит к выводу, что «прекрасное есть и пригодное, и способное сделать нечто для блага», тем самым оно равнозначно полезному. Таким образом, продолжает он, прекрасные тела, и прекрасные установления, и мудрость — все это прекрасно потому, что полезно (296 de). Итак, прекрасное есть полезное, а полезное — это то, что творит благо (296 de). См. также о терминах «полезное» (chresimon) и «пригодное» (ophelimon): Гиппий больший, прим. 31.— 410.

13 См. прим. 31 к с. 317 и 37 к с. 325, а также наст, изд., Хармид, 164 de.- 412.

14 См. прим. 46 к с. 203.— 412.

15 С этого места начинается заключительная часть диалога, где Сократ доказывает, что философу нужно не многознайство, а справедливость (dicaiosyne) и рассудительность (sophrosyne).— 412.

16 См. прим. 16 к с. 71, а также прим. 5 к с. 348. — 412.

АКСИОХ

Тема диалога — бессмертие души. Сократа, когда он шел в гимна-сий в Киносарге, позвал Клиний к своему умирающему отцу Аксиоху для утешений и наставлений. Сократ, рисуя Аксиоху счастливую жизнь души праведного человека (а таковым мыслится Аксиох) среди душ мудрецов, в хороводах и пирах, успокаивает больного, который не только перестает бояться смерти, но даже начинает жаждать ее приближения. Здесь явно ощущаются неоплатонические, эпикурейские и стоические мотивы. Действие, видимо, происходит в 406 г. после гибели афинских стратегов (см. 368 d).

569

1 В Киносарге (восточная часть Афин), вблизи Диомейских ворот, за стенами города находился гимнасий, посвященный Гераклу, где преподавал ученик Сократа Антисфен, будущий основатель кинической школы. Илисс, река, берущая начало с горы Гиметт, протекает с востока по южной окраине Афин: летом она почти пересыхает, превращаясь в ручей. В «Федре» на берегу Илисса вблизи святилища нимф и речного бога Архелая беседуют Сократ и Федр. Недалеко от этого места на другой стороне Илисса был храм Артемиды Агротеры (Ловчей). На островке стоял храм Деметры и ее дочери Коры.— 414.

2 Клиний — сын Аксиоха, двоюродный брат Алкивиада (см. прим. 2 к с. 113 и прим. 27 к с. 197). О Дамоне см. прим. 25 к с. 196. О Хармиде и Главконе си. прим. 5 к с. 297. Каллироя («прекрасный поток») — источник вблизи Афин. Окрестности Афин вблизи Киносарга и Ликея вообще славились своими источниками. — 414.

3 Итонийские ворота находятся у южной стены Афин, рядом со святилищем Афины Итонии (Itonia), которая почиталась также в Коронее (Беотия) и вблизи Лариссы (Фессалия). Ей приписывали функцию дарования бессмертия (она хотела сделать бессмертным Эрихтония — Аполлодор III 14, 6; влила Ахиллу в грудь немного нектара и амброзии, чтобы он был неутомим в битве,— Илиада XIX 353), и поэтому ее имя иной раз понимали как «непреходящая», «вечная». Однако современные этимологи связывают происхождение имени Итония с названием фессалийского города Итоме (Ithome"), индоевр. корень которого (uituo) значит ива, т. е. Итома — город ив (ср. в Мессении нимфа горы Итомы, т. е. горы ив).— См.: Сагпоу A. Dictionnaire etymologique de la mythologie greco-romaine. Louvain, 1957.

В Афинах на склоне чолма Ареопага находилось святилище амалонок («Амазонейон») вблизи мест, где они были погребены после осады Афин и где стояла связанная с именем царицы амазонок Антио-пы (или Ипполиты) так называемая Амазонская стела. См. также прим. 20 к с. 101. — 411.

4 Афинский архонт Драконт (VII в.) — первый законодатель, был известен суровостью своих предписаний. Клисфен (VI в.) — внук сикионского тирана Клисфена, сын его дочери Агаристы и афинянина Мегакла из знаменитого рода Алкмеонидов (см. прим. 3 к с. 175). После изгнания сыновей Писистрата занял ведущее положение в Афинах, преобразовал аттические филы и афинский Совет. — 415.

5 Ср. орфико-пифагорейскую теорию о теле как могиле души (Горгий, прим. 46 а). — 415.

6 О Продике см. прим. 23 к с. 75. Сократ иронизирует относительно веса речей Продика, он оценивает их крайне дешево — 12 коп., 50 коп. и т. д.: драхма = 24,5 коп. См. также: Гиппий больший 282 d. Об Эпихарме см. прим. 24 к с. 263. Fr. В 30 Diels= fr. 273 Kaibel, пер. С. Я. Шейнман-Топштейн.— 416.

7 См. прим. 12 к с. 369.— 416.

8 Об эфебах см. прим. 53 к с. 111. Ареопаг — древнейшее судебное учреждение в Афинах, обладавшее правами государственного Совета. Члены его принадлежали к аристократии, их решения считались неоспоримыми. В классическое время ареопаг был лишен политической власти и занимался главным образом делами об убийствах. Его моральный авторитет в вопросах общественной дисциплины, нравов, соблюдения законов был чрезвычайно высок. — 417.

9 Пер. С. Я. Шейнман-Топштейн. Схолиаст (VI, р. 395 Hermann) указывает на подобную строку в комедии Кратина «Делосски» (fr. 24 Коек). Ср. также: Законы I 646 а.— 417.

570

10 Агамед и Трофоний, сыновья орхоменского царя Эргина, построили храм Аполлона (Пифийского бога) в Дельфах. Братья известны главным образом по преданию о том, как, строя сокровищницу царю Гириею в Беотии, они оставили тайную лазейку, через которую смогли украсть золото. Агамед попал в ловушку царя и погиб, а Трофопий отрезал брату голову, чтобы его не опознал царь. За это Трофоний был поглощен землей в Лейбадее (Беотия), где впоследствии возникло знаменитое прорицалище Трофония (Павсаний IX 37, 5; 39, 5—14). Здесь приводится очень редкий вариант истории братьев. Построив храм, они попросили у бога плату за свой труд, и бог обещал им ее на восьмой день. Именно в этот день оба брата умерли тихо и безболезненно (Pind. fr. 5 Snell — Maehl; Цицерон. Тускуланские беседы I 114). Этот, несомненно более поздний вариант мифа, рисующий не ловких героев, но благочестивых людей, призван был привести предание в соответствие со славой оракула Трофония. — 417.

237