Собрание сочинений. Том 4 - Страница 211

211

Но,— отвечал Эриксий,— ему ведь ничто не помешает, продав имущество, тут же приобрести вместо него все необходимое для повседневной жизни или же деньги, на которые он все это сможет купить и обрести тотчас же полное благополучие.

Да,— сказал я,— если бы нынешние люди больше нуждались в приобретении такого дома, чем в муд- d

рости того человека. Но если бы они были таковы, что выше всего ставили бы человеческую мудрость и то, что от нее происходит, подобный человек располагал бы для продажи гораздо большим добром, коли бы он в чем-то нуждался, ибо мог бы продать и саму мудрость и проистекающие от нее плоды. Конечно, у человека есть великая нужда в доме, ему полезно его иметь, и для жизни совсем не одно и то же, обитать ли в большом и богатом доме или в маленьком, бедном домишке. Ну а польза от мудрости разве стоит немногого и невелика e

разница, быть ли мудрецом или невеждой в важнейших вопросах? Или люди должны презирать мудрость и не стремиться ее приобрести, как делают многие из них, когда, нуждаясь в кипарисовой отделке для дома или в пентеликонском камне 11, они жаждут покупать только их? И разве искусный кормчий, или врач, опытный в своем ремесле, или любой другой, точно и прекрасно владеющий каким-то подобным искусством, не есть нечто гораздо более ценное, чем любая, даже самая ценная, принадлежность нашего обихода? Разве ж чело век, способный и самому себе и другому дать хороший совет по поводу того, как надо действовать наилучшим образом, не сумел бы продать такое уменье, захоти он только этим заняться?

Но Эриксий, выслушав это и взглянув исподлобья, 395

как если бы кто-то его обидел, сказал:

Раз так, мой Сократ, то, по правде сказать, ты должен был бы признать себя более богатым человеком, чем Каллий, сын Гиппоника |2. Ты вынужден был бы согласиться, что ничуть не менее его осведомлен в величайших вещах, наоборот, что ты более мудр; однако от этого ты ничуть не богаче.

Может быть, мой Эриксий,— возразил я,— ты полагаешь, что речи, которые мы сейчас ведем,— это шутка, раз в самом деле все обстоит не так, но как при b

369

игре в кости: бывают костяшки, бросив которые можно победить своих противников таким образом, что им нечем будет ответить. Возможно, ты думаешь, что и относительно богатых людей дело обстоит подобным же образом и человек может владеть такими речами — не столько правдивыми, сколько лживыми,— с помощью которых он вполне способен одолеть противников в споре и доказать, что самые мудрые у нас одновременно и самые богатые люди? А ведь при этом они говорили бы правду, а он лгал бы. Быть может, нет ничего удивительного

c и когда двое людей рассуждают о правописании и один утверждает, что имя Сократ начинается с сигмы, а второй — с альфы 13, причем речь того, кто говорит об альфе, оказывается убедительней, чем слова того, кто считает началом этого имени сигму!

Тут Эриксий, одновременно смеясь и краснея, оглядел всех присутствующих и сказал, как если бы он не был участником прежних словопрений:

d Я, мой Сократ, не считаю пригодными такие рассуждения, с помощью которых нельзя ни убедить никого из присутствующих, ни принести ими пользу: в самом деле, кто из здравомыслящих людей поверит, что самые мудрые люди у нас одновременно и самые богатые? И если уж надо говорить о богатстве, то лучше рассуждать о том, какой источник богатства прекрасен, а какой — постыден, да и о самом обладании богатством — благо это или зло.

Что ж,— сказал я,— значит, мы в дальнейшем

e будем осторожнее: прекрасно, что ты дал нам этот совет. Однако почему же ты сам, коль скоро зачинаешь беседу, не попытаешься сказать, представляется ли тебе обладание богатством добром или злом? Ведь то, что было сказано раньше, не имеет, по-твоему, к этому отношения.

Итак,— отвечал он,— обладание богатством кажется мне благом...

Он хотел еще что-то добавить, но Критий его прервал:

Скажи мне, Эриксий, значит, ты считаешь богатство благом?

Да, клянусь Зевсом, если только я не безумец! И, думаю, не найдется никого, кто бы с этим не согласился.

Право же,— молвил тут Критий,— и я думаю, что не найдется человека, которого я не заставил бы

370

согласиться со мною, что для некоторых людей богатст- 396

во — зло. А ведь если бы богатство было благом, оно не показалось бы нам для кого-то злом. Тут я сказал им обоим:

— Если бы вы случайно разошлись во мнении относительно того, кто из вас более прав в вопросе о верховой езде — например, когда вы решали бы, как можно стать превосходным наездником,— то, коль скоро я сам был бы мастером верховой езды, я бы и разрешил ваш спор, причем мне было бы очень стыдно, если бы, присутствуя при споре, я в меру своих сил ему не воспрепятствовал. О чем бы вы ни спорили, я поступил бы b

точно так же, если бы стало очевидным, что, коли вы не придете к согласию, вы разойдетесь врагами, а не друзьями. Теперь же вы разошлись во мнениях относительно такой вещи, в которой у вас будет нужда всю вашу жизнь, и вдобавок существует большая разница в том, заботиться ли о богатстве как о чем-то полезном или нет, причем вопрос этот для эллинов не пустячный, но первой важности: ведь наши отцы прежде всего требуют от своих сыновей, как только они видят, что те вступают в разумный возраст, чтобы они подумали, с

каким путем достигнуть богатства; ибо, считают они, если у человека есть какое-то имущество, он чего-то стоит, если же нет — то ничего. И раз это столь серьезное дело и вы, будучи согласны во всем остальном, спорите о такой значительной вещи, да вдобавок еще речь идет не о черном или белом и не о легком или тяжелом, но о том,» является ли богатство благом или злом (так что, расходясь относительно блага и зла, вы вполне d

211